- Об этом доме ходят жуткие истории. - камера захватывает кирпичный забор, над которым возвышаются деревья и вдали виднеется крыша здания. - Два века назад здесь жила знаменитая медиум, на спиритические сеансы к который приезжали со всей страны. Она призвала сюда множество душ и демонов, если верить тем, кто утверждал, что она ведьма. Её жизнь была такой же загадочной, как смерть… Однажды ночью она просто исчезла. Никаких следов взлома, ничего не пропало, а из подвала начали слышать жуткие крики. - камера движется через прореху в заборе, слышен хруст сухих веток под ногами. - В начале прошлого века здесь открыли школу-интернат, о которой тоже немало легенд. Точно известно о нескольких смертях учеников, из которых двое были найдены повешенными в этом лесу на территории особняка и один спрыгнул с верхнего этажа. Местные утверждают, что видели их призраки среди ветвей и в окне северного крыла здания. - в кадре мелькает мужская рука, отодвигающая в сторону ветви деревьев. - Школу закрыли, здание купил бизнесмен и переехал сюда с семьёй, но беды не прекратились, спустя несколько лет отец семейства начал сходить с ума, а из дома постоянно раздавались крики, полные боли и ужаса. - сбоку слышится шорох и камера замирает на несколько секунд, повернувшись в сторону источника звука. С ветки взлетает ворон. - Найти подтверждённых данных о их судьбе не удалось, но, согласно легенде, он отвёл всю семью и прислугу в подвал, где жестоко расправился с ними, а на годовщину трагедии можно услышать их мольбы о помощи. Поэтому я отправился сюда именно сегодня. Посмотрим, что нам удастся увидеть.
Аластор наконец включает камеру, которая снимает его лицо и ухмыляется, глядя в объектив. На нём закреплено необходимое оборудование для съёмки, включая осветительные приборы, а за спиной рюкзак ещё с несколькими камерами и штативами - всё это стоит больше, чем остальные его вещи вместе взятые, включая мебель в квартире. Вложиться в развитие своего ютуб-канала было не жалко, ему действительно нравится это занятие, несмотря на то, что родные продолжают осуждать “глупое баловство”.
Семья Тайгвин занимается всем, что связано с армией - большинство служат в войсках, часть занимается военными разработками, ещё некоторые задействованы в госпиталях, а дядя, на которого остальные смотрят косо, стал торговцем оружием. А главный изгой в семье - Аластор. Чтобы разочаровать львиную долю членов семьи всего-то нужно было стать блогером. Конечно, перед этим мальчик всё детство слушался старших и проходил все тренировки, так будто родные люди готовили его к сражению, а после школы отслужил, как полагается, но за все годы не проникся к фамильной традиции.
Пробравшись через разросшийся лес, Аластор выходит к особняку и останавливается, комментируя мрачное зрелище для будущих зрителей, указывает, где произошли жуткие события и видели призраков. Всё проходит, как обычно, такие вылазки уже стали привычными, но каждый раз Тайгвин опасается встретить не призраков, а кого-то живого. К счастью, здание выглядит абсолютно пустым, поэтому он открывает дверь южного крыла.

В запылённых окнах второго этажа, когда позади уже не маленький путь, вдруг мелькает свет фар и Аластор замирает на месте, гадая насколько всё плохо. Медленно и осторожно шагая к окну, прикидывает шансы на выживание, даже молиться, чтобы это была не “толпа ебанутых маньяков-сектантов”. Несмотря на армейскую подготовку, нет ни малейшего желания проверить свои силы против таких людей, поэтому Аластор облегчённо выдыхает, когда видит полицейскую машину, но радость длится всего секунду, на смену ей приходит понимание, что это тоже не хорошие новости. Он на частной собственности. Без разрешения. Среди ночи. С камерами. На первом этаже уже слышны шаги и голоса, Аластор пытается бесшумно уйти в другое крыло здания, чтобы спуститься по северной лестнице и скрыться в лесу. План хорош, но старый заброшенный дом не может сохранять тишину - половицы скрипят, петли дверей и того громче, поэтому копы спешат на звук. В ход идёт план B “не пойман - не вор” - Аластор срывается на бег, успевает преодолеть коридор, но на лестнице цепляется боком за торчащий кусок арматуры, ткань трещит, а бок пронзает боль. Не сильная, но ничего приятного. Одежда зацепилась и приходится с силой дёрнуть за край отчего нитки только больше расходятся. Промедления в эти несколько секунд хватает, чтобы попасть в поле света полицейского фонарика, но, что важнее, - под прицел пистолета.

- На, не хватало, чтобы ты здесь помер от инфекции. - офицер ставит аптечку на стол перед задержанным, кивая на глубокий порез.
- Вы такой заботливый. - Аластор шутливо подмигивает, продолжая играть дурачка, но аптечку забирает и принимается обрабатывать полученную травму, мысленно прощаясь с свитшотом, в котором образовался внушительный разрез от левого угла почти до правого, а края немного запачкались в крови. К чёрту это, за кожаную куртку Аластор переживал бы больше, но она, к счастью, цела.
За год вылазок на заброшки он успел привыкнуть к такому, как-то раз даже сломал ногу - деревянный пол в заброшенной церкви оказался не надёжным и просто обвалился. С тех пор Аластор осторожнее подходит к вопросам безопасности и ничего серьёзного больше не случалось, а с этого дня начнёт тщательнее проверять степень охраняемости объекта. Конечно, он знал, что это частная собственно, но кому придёт в голову ставить охранную систему на чёртову рухлядь. Один такой богатый гад нашёлся. Отчасти Аластор понимает мотивы, дома с историей становятся излюбленным местом отморозков и сатанистов, но он не заслужил сидеть в участке - пришёл с честными намерениями просто заснять особняк для своих подписчиков, ничего брать не собирался, приносить в жертву белок или бомжей тоже не было желания, да и дом нежилой уже несколько десятков лет - ничего плохого он не сделал. По собственным меркам, а полицейские оказались другого мнения.
Об этом он спорил всю дорогу на заднем сиденье служебной машины, уверяя, в своей невиновности, чем изрядно надоел офицеру Смиту. Среди прочего требовал аккуратно обращаться с камерами, а лучше вернуть ему, но в ответ получил только злобные взгляды людей на грани. Их тоже можно понять - около трёх часов ночи ехать на вызов в жуткий особняк и выводить оттуда наглого юнца это то ещё удовольствие.
- Что ты делал на частной собственности? - Смит сел за заполнение бумаг.
- Гулял. - Аластор не отвлекается от своего безусловно серьёзного героического ранения и отвечает тоном, будто они обсуждают погоду. - И забрёл не туда.
- Всегда ходишь обвешенный камерами?
- Я в восторге от местных пейзажей, не хотел упустить ни секунды прекрасного.
- Хочешь в камеру?
- Хочу в постель к красивой девушке. - Аластор поднимает голову и окидывает взглядом мрачного полицейского в возрасте, когда люди этой профессии безнадёжно устали от жизни. - Но сегодня мне не везёт.
Спустя ещё десяток минут бессмысленного диалога, не добившись чистосердечного признания и почувствовал нарастающую головную боль, офицер Смит действительно отправил задержанного в камеру, понадеявшись, что там он утихнет. К сожалению, камера находится по сути в том же помещении, просто отделялась решёткой, так что избавиться от Аластора не представлялось возможным. Смит надеялся на скорое появление владелицы дома, которая решит, что делать с этим охотником на привидений. 

- Отдайте хотя бы сигареты. - Аластор протянул руку через решётку, но вместо желаемого получил лишь несколько строгих взглядов. - Это жестокое обращение, я здесь страдаю. Они в сумке с оборудованием в маленьком кармане сбоку. Да ладно вам, я никому не скажу.
- Лови, только заткнись. - один из полицейских достал указанную пачку и бросил ему.
- Благодарю, офицер, вы лучший! - Аластор поймал сигареты, отсалютовав присутствующим.
Удобно устроившись на железной скамейке, оперевшись спиной о стену, он выбил сигарету и зажигалку из пачки, чтобы наконец-то закурить, наблюдая за сонной работой полицейских. По правде говоря, он понимает серьёзность положения и что никто не придёт его спасать, кроме друзей, но он привык справляться сам и пока рано паниковать - ещё есть шанс обойтись штрафом. Всё будет зависеть от решения владельца клятого особняка, которого сейчас ждёт весь участок. А ждать пришлось несколько часов, на протяжении которых задержанный успел вдоль и поперёк измерить шагами камеру; поотжиматься, чтобы не заснуть; выкурить пару сигарет; проверить звуковые возможности решётки и скамейки при соприкосновении с железной зажигалкой; изучить каждую деталь в рабочем помещении, размеренно щёлкая крышкой Zippo. Словом, изрядно раздражал уставших сотрудников полиции.

- Долго мне здесь сидеть?
- Блять. - офицер потёр виски и ответил, не глядя на Тайгвина. - Не терпится встретить владельца дома, в который ты незаконно забрался?
- Я же сказал, это была случайность! - Аластор искренне возмущается, что его посчитали преступником.
- Ты случайно живёшь в таком же доме?
- Напоминает дом бабули, в темноте легко спутать. Вы после хорошего вечера в пабе тоже совершаете ошибки.
Смит собирался что-то ответить, когда дверь в полицейский участок открылась, впуская женщину, которой лучше всего подходит определение “роскошная”. Одного взгляда достаточно, чтобы понять - она может купить всё здание и несколько человек в придачу, а банковский счёт не опустеет. Стоимость одежды на ней наверняка соотносится с зарплатой доблестных защитников порядка, хотя Аластор не разбирается в брендах и надето не так много - помимо украшений и обуви, только пиджак, будто на голое тело, но под ним наверняка что-то есть, не может же такая женщина ходить почти голая. Впрочем, Аластор совершенно не против и с удовольствием посмотрел бы, можно без пиджака тоже, этой соблазнительной фигуре одежда не нужна. В голове уже мелькнул её образ в одних только украшениях, такой избалованной богатством девочке это будет к лицу. Продолжая откровенно рассматривать, цепляется взглядом за обнажённую часть груди, спускается вниз и застывает на стройных ногах, Аластор следит за каждым шагом, не моргая и неосознанно облизывая губы. Ему хочется присвиснуть, но вовремя сдерживается, вместо этого закуривает новую сигарету, когда офицер едва слышно выдохнув “слава богу”, приветствует вошедшую девушку, как миссис Лливелин. Из их короткого диалога Тайгвин понимает, что это и есть владелица дома, а значит нужно действовать, пока нервный “агент Смит” не наговорил лишнего.
- Добрый день, мэм. - Аластор подошёл к решётке, делая очередную затяжку и выпуская дым из лёгких. - Произошло недоразумение, но я уверен, мы сможем всё уладить.
Заверение звучало бы хорошо, если бы задержанный внушал доверие своим видом, но на Аласторе значительно порванный свитер, из прорехи которого виден длинный порез на рельефном прессе, в пальцах сигарета, а сам он недолго смог удерживать зрительный контакт - взгляд против воли снова опускается к груди. Следовало проявить больше раскаяния и смирения, ведь от этой женщины зависит его свобода, но высшие силы чрезмерно одарили его наглостью и почти забыли о инстинкте самосохранения.
- Прошу простить мои манеры, забыл представиться. - с трудом оторвав взгляд от выреза её пиджака, он почти кланяется, доброжелательно улыбаясь. - Я Аластор и я не вламывался в ваш дом.